«Поиск счастья — один из главных источников несчастья». Эрик Хоффер


Будучи британкой, живущей в Соединенных Штатах, я четко понимаю культурное отличие между отношением к счастью здесь и «дома» (в Англии). Томас Джефферсон знал, что делает, когда писал строчку о «стремлении к счастью». Это была великолепная пощечина его угнетателям с другого берега, избегающим радости. У британцев эта тема вызывает неловкость: идея «и жили они долго и счастливо», как правило, не служит им ориентиром. Дело не в том, что мы не хотим быть счастливыми, просто кажется, что обсуждать это как-то неприлично, а гнаться за счастьем — унизительно. Примерно как позвонить человеку сразу после первого свидания и спросить, нравишься ли ты ему.

Цинизм — фирменная черта британцев. Когда счастье выпадает на нашу долю, мы не имеем к этому ни малейшего отношения; оно такое же незаслуженное, как наследственное пэрство. Между тем, в Америке счастье — это труд. Тяжелый кропотливый труд, цель, к которой идут через мотивационные семинары и визиты к психотерапевту, медитации и книжные лавки в аэропортах. Для левых есть йога, для правых — Иисус. Но покоя нет ни для кого.
 Во всей этой движухе есть что-то безрадостное. Я живу в Калифорнии, где размещается штаб-квартира Великого американского поиска счастья. На доске объявлений в кафе, где я пишу, размещаются рецепты счастья: медитация «маум», TransDance, тренинги «чод» и, что самое странное, потребление волчьего молозива. Посетители с серьезным видом записывают номера телефонов, хотя, если верить статистике, то материальное благополучие им бы скорее дало вступление в Республиканскую партию.

Если британский подход к счастью опустошает своим негативизмом, то американский может спровоцировать иссушающую тревогу. Первоначальное ощущение перспективы и надежды соблазнительно, но вскоре оно уступает подтачивающему чувству неадекватности. Счастлив ли я? Достаточно ли счастлив? Так же счастлив, как все остальные? Могу ли я сделать больше для своего счастья? Даже обычное довольство кажется неудачей на фоне Счастья с большой буквы. Цель столь неуловима и труднодостижима, что невозможно установить, когда она достигается, а это прямой путь к неврозу.

Счастье должно быть следствием счастливого случая, побочным продуктом хорошо проживаемой жизни, а стремиться к нему в вакууме довольно бессмысленно. Это подтверждают и статистические данные, довольно унылые. Наиболее вероятным покупателем книги из серии «Помоги себе сам» является человек, купивший аналогичную книгу за последние полтора года. «Всеобщее социальное исследование», важный барометр состояния американского общества, показывает, что уровни счастья мало изменились с 1972 года, когда начались опросы на эту тему. Ежегодно, с примечательным постоянством, порядка 33 процентов американцев сообщают, что они «очень счастливы». Это немало, но удивительно, что эта цифра практически не меняется, что на нее никак не влияет всплеск интереса к восточной медитации, евангелическому христианству, Тони Роббинсу, Гретхен Рубин или естественному родительству. При всех усилиях, вкладываемых американцами в счастье, они вовсе не становятся счастливее. Поэтому неудивительно, что сам поиск стал источником тревоги.

 Это подтверждает мой собственный опыт. Даже с корректировкой на эмоциональную открытость мои американские друзья явно не счастливее, а во многих отношениях — беспокойнее британских. Для тех, кто любит подтверждать свои опрометчивые заявления бессмысленными цифрами, скажу, что Британия неизменно оказывается выше Штатов в международных рейтингах счастья, хотя та умственная гимнастика, что требуется для постижения реального отличия между, скажем, 74-м и 114-м местом в мировом хит-параде счастья — вероятно, не самый лучший способ распорядиться собственным временем.

Итого: несмотря на восхитительную погоду и великолепные пейзажи, калифорнийцы, вероятно, менее счастливы и более беспокойны, чем жители Гримсби. Может быть, им и не стоит так гнаться за этим счастьем.

Автор статьи   Рут Уиппман — писательница и кинорежиссер-документалист. Ее материалы публиковались в Guardian и Huffington Post, кроме того, она является постоянным блогером Independent